Президент общества доказательной медицины василий власов. Василий Власов, вице-президент Общества специалистов доказательной медицины: «Мы увидели личико Минздрава, и оно поддерживает гомеопатию. «AиФ»: – Куда же денег не дали

Межрегиональная общественная организация «Общество специалистов доказательной медицины» (ОСДМ) была зарегистрирована в 2003 году и является основанным на членстве, добровольным, самоуправляемым, некоммерческим объединением, действующем на основании . Организация осуществляет свою деятельность в области доказательной медицины в субъектах РФ по следующим основным направлениям:

1. Образовательная деятельность по проблемам методологии проведения клинических и эпидемиологических исследований, статистического анализа данных, критической оценки научных публикаций и систематизации научной информации.

2. Распространение результатов важнейших научных исследований.

3. Продвижение научных достижений в медицинскую практику.

4. Экспертиза методологического качества научных публикаций (статей, диссертаций), стандартов медицинской помощи, протоколов ведения больных, возмещаемых списков лекарственных препаратов и т.д.

5. Организация и проведение биомедицинских и социоэпидемиологических исследований.

Членами Общества могут быть врачи, разделяющие Кодекс члена ОСДМ и реализующие его в своей практической деятельности.

Кодекс члена ОСДМ

Распространять научно-обоснованную информацию о медицинских вмешательствах и возможностях получения такой информации;

воздерживаться от распространения научно не обоснованной информации об эффективности медицинских вмешательств среди врачей и населения;

декларировать имеющийся конфликт интересов.

В настоящее время Общество включает более 300 членов из 17 регионов России. Руководители региональных отделений – ведущие специалисты медицинской науки и здравоохранения.

Президент ОСДМ — к.м.н. С.Е. Бащинский, вице-президенты — к.м.н. В.А. Аксенов, д.м.н., проф. В.В. Власов , к.м.н. Н.А. Зорин.

Банковские реквизиты

Межрегиональная общественная организация «Общество специалистов доказательной медицины»
ИНН 7713341870

Банк получателя: Москва, Марьинорощинское ОСБ №7981 СБ РФ

р/с 40703810538050100732

к/с 30101810400000000225

БИК 044525225

КПП 771301001

Годичные собрания

ВСТУПЛЕНИЕ В ОСДМ

Для того, чтобы стать членом ОСДМ, нужно

1) руководствоваться в своей деятельности Кодексом члена ОСДМ (см. выше)

3) прислать заявление и анкету по эл. почте руководителю регионального отделения, а в случае отсутствия такого отделения – на адрес info at сайт

4) встретиться лично с руководителем регионального отделения для обсуждения Ваших интересов в области доказательной медицины.

5) Решение о приеме в члены ОСДМ принимается коллегиально Правлением регионального отделения.

6) Если Вы считаете для себя возможным финансово поддержать работу ОСДМ, Вы можете внести благотворительный взнос (Реквизиты: Р/С 40703810538050100732, ИНН 7713341870, БИК 044525225, Получатель платежа: МОО Общество специалистов доказательной медицины, Назначение платежа: Частное целевое пожертвование на уставную деятельность организации ). Заранее благодарны!

КАК СОЗДАТЬ РЕГИОНАЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ОСДМ

Региональное отделение может быть создано при наличии минимум 3-х человек, заинтересованных в этом и согласных с Уставом и Кодексом ОСДМ.

Процедура:

1) проводится собрание, на котором учреждается региональное отделение, избирается председатель, назначается ответственный за содержание информации об отделении на сайте сайт. Оформляется протокол (в произвольной форме) о создании регионального отделения;

2) скан протокола, включающий список членов регионального отделения (ФИО полностью, уч. степ., уч. звание, место работы, должность, адрес эл..

В выходные в «Смене» и технопарке «Авиатор» прошла международная акция по проверке научной грамотности (в Казани организатором события выступил просветительский фонд «Эволюция»). Участники ответили на вопросы по физике, химии, биологии и обсудили свои результаты с учеными и популяризаторами науки. «Завлабом» площадки в «Смене» стал член комиссии по борьбе с лженаукой РАН, вице-президент Общества специалистов доказательной медицины и профессор ВШЭ Василий Власов. «Инде» поговорил с ним о том, почему от меморандума о лженаучности гомеопатии нельзя ждать быстрого результата, на каком счету в России доказательная медицина и эффективно ли лечиться травами.

Справка

Доказательная медицина - принцип выбора профилактических, диагностических и лечебных мер с опорой не на личный опыт врача или пациента, а на имеющиеся научные подтверждения эффективности и безопасности этих мер. Доказательствами служат качественно проведенные исследования. Эталон оценки - двойное слепое рандомизированное плацебо-контролируемое исследование (лекарство сравнивается с плацебо, но ни врач, ни испытуемые не знают, кому достался препарат, а кому - пустышка).

Эффект, очевидно, есть, но этого зверя одной серебряной пулей не убить - нам предстоит еще много работы. Во-первых, возникает впечатление, что благодаря меморандуму люди стали реже покупать гомеопатические средства. Во-вторых, с помощью документа нам удалось привлечь внимание к проблеме; любопытно, что это спровоцировало оживление среди самих гомеопатов и что проявились те, кто их поддерживает. Министерство здравоохранения России, например, издало ряд документов, облегчающих проникновение гомеопатических препаратов на лекарственный рынок. В общем, это как в «Белом солнце пустыни», когда солдат просил девушку показать личико, - мы увидели личико Минздрава, и оно поддерживает гомеопатию.

На чем основано ваше впечатление о падении продаж?

В начале января я опубликовал статью «Гомеопатия в России: 2017» на сайте ОСДМ. В ней приводятся соответствующие данные (в материале на сайте ОСДН нет ссылок на аналитические первоисточники; «Инде» удалось найти подтверждающие высказывание Власова исследования фармацевтического рынка на сайте компании-аудитора «Альфа ресерч и маркетинг» . - Прим. «Инде»). Статья довольно пространная, я ее готовил для печатного медицинского издания, но сначала по непонятной причине отказалось одно, потом другое, в итоге я вынужден был опубликовать материал на сайте нашей общественной организации.

Вы упомянули документы Минздрава, облегчающие доступ гомеопатии на рынок. О чем речь?

Дело в том, что по закону 2010 года об обращении лекарственных средств производители гомеопатических препаратов обязаны были регистрировать их на тех же условиях, что и производители обыкновенных лекарств. Но так как никто не может определить в гомеопатических средствах активное вещество - оно там присутствует в исчезающе малых количествах, - ни один такой препарат за семь лет не был официально зарегистрирован. В 2017 году, после выхода нашего меморандума, Минздрав издал подзаконный акт, в котором говорилось, что гомеопатические препараты отныне не подлежат проверке. То есть теперь они могут попадать на рынок, имея статус лекарства, и при этом производителям не нужно будет доказывать их эффективность и безопасность.

Почему так происходит? Вы считаете, власть в Минздраве захватило гомеопатическое лобби?

Хотя слово «лобби» иногда употребляется в качестве официального наименования, в обычной жизни это скорее просто обзывалка. Впрочем, если хотите, мы можем говорить о лобби и о том, что оно явно доминирует в Министерстве здравоохранения. Затрудняюсь перечислить фигурантов по именам, потому что эти люди скрываются. Но они сумели организовать тот одиозный приказ, а министр здравоохранения его подписала - значит, она сама такая. Ну а первой реакцией на публикацию меморандума было высказывание замминистра здравоохранения Татьяны Яковлевой о том, что это замечательные лекарства. Конечно, когда поднялся шум, министерство пообещало, что создаст комиссию для рассмотрения проблем гомеопатических средств. Но в итоге вместо этого вышел приказ.

Комиссия по борьбе с лженаукой планирует какие-то ответные действия?

Мы продолжим в том же духе. Но важно помнить, что гомеопатия - большой бизнес, который располагает значительными средствами и может их использовать для продвижения своих интересов. А люди, которые писали этот меморандум, заряжены, но делают все исходя из личных гражданских побуждений, в свободное от работы время. Во многом это противостояние Давида и Голиафа.

На меморандум негативно отреагировали не только в министерстве. Главный редактор журнала «Химия и жизнь», например, год назад сказала, что не будет публиковать новость о документе, потому что «в науке вопросы приближения к истине не решаются голосованием, навешиванием ярлыков и запретами». Кажется ли вам самому уместной безапелляционная форма меморандума?

Не уверен в правильности позиции редакции «Химии и жизни». Хотя журнал я люблю, и в особенности любил его лет 20 назад - хорошее издание было, но что-то в последние пару лет его нигде не видно. Тут интересная ситуация: с одной стороны, наука - это самое уважаемое, самое высокое достижение человечества. С другой - большая часть человечества абсолютно ничего не понимают в науке, а иногда даже настроены к ней враждебно. И принципиально изменить ситуацию невозможно. Для значительной части ученых способом сладить с ней оказывается изоляция: они обсуждают проблемы только внутри профессиональных сообществ, «не мечут бисер перед свиньями» и так далее. Такой подход, наверное, имеет право на существование, но позволить его себе могут только какие-нибудь теоретические математики, находящиеся в стороне от общественных проблем. Основная масса ученых активно этими проблемами интересуются, получают общественные деньги на их решение и потому вынуждены выстраивать с этим обществом коммуникацию.

Меморандум - это способ разговора ученых с обществом, причем очень ответственного разговора, в котором гражданам не рассказывают развлекательные легкопроглатываемые истории, а предлагают детально продуманное утверждение об общественно важном явлении. Пожалуй, это обращение к лучшей части общества, которая готова прочитать больше одной страницы. Мне недавно попались результаты тестирования школьных знаний среди взрослого населения России: только два процента способны вспомнить основные положения школьной программы. Два - это почти ничего. Но других людей у нас нет.

Исходя из сказанного - какое положение в России сейчас занимает доказательная медицина? Она в опале? У нее есть перспективы?

Как принцип доказательная медицина в России вполне усвоена и признана - вплоть до того, что лет 15 назад Министерство здравоохранения объявило ее основным принципом развития здравоохранения в стране. Но, как и всякое хорошее дело, его невозможно сделать в один день и невозможно устроить так, чтобы его делали все. Медицина интенсивно развивается - то, что вчера казалось решением проблемы, сегодня уже таковым не является. Чтобы за ней успевать, врачам нужно постоянно совершенствоваться, но, к сожалению, не все на это способны. У нас изначально не очень хорошее медицинское образование, а оказавшись в плохих трудовых условиях, получившие плохие знания медики еще и деградируют. Сейчас широко обсуждается дело московского доктора Мисюриной (в январе 2018-го врача-гематолога Елену Мисюрину приговорили к двум годам колонии за ненадлежащее оказание услуг, якобы приведшее к смерти пациента; врач отрицает свою вину; в ее поддержку массово выступили коллеги, обеспокоенные увеличением числа подобных уголовных дел. - Прим. «Инде»). Мне кажется, это явный сигнал всем врачам о том, как нужно практиковать: по возможности ничего не предпринимать, лечить так, чтобы максимально обезопасить себя. В результате доктор не пойдет навстречу больному, который пришел на прием с неполным комплектом документов, предпочтет перестраховаться и вместо пяти анализов назначить шесть. А в некоторых ситуациях промедление недопустимо. И как только врачи начинают практиковать защитную форму труда, хуже становится всем. Тут уже не до доказательной медицины.

Помимо ОСДМ вы работаете в НИУ ВШЭ, где изучаете политику здравоохранения в России. Как можно сформулировать эту политику сегодня? Есть ли у власти какая-то долгосрочная стратегия?

Политика здравоохранения - это совокупность принципиальных решений, на основании которых формируются решения частные, технические. Здравоохранение в России, безусловно, развивается, но оно очень сильно зависит от существующей материальной базы. Можно купить хороший автомобиль, но на нем не получится проехать где угодно: тут яма помешает, там дерево. И система здравоохранения существует в окружении конкретных российских поликлиник. При этом я не могу сказать, что проблема определяется большими деньгами, которые идут на войну с Украиной и Сирией: да, это оказывает свое влияние, но даже если бы финансирование здравоохранения резко увеличили, ситуация бы не изменилась в короткое время. Вот была такая министр Голикова (Татьяна Голикова - министр здравоохранения и социального развития РФ с 2007-го по 2012 год. - Прим. «Инде») - бухгалтер (в 2008-м Голикова стала доктором экономических наук; в 2016-м «Диссернет» сообщил о многочисленных заимствованиях в ее диссертации. - Прим. «Инде»), которая сейчас работает председателем Счетной палаты. В свое время на нее произвело впечатление просторное и оборудованное приемное отделение какой-то американской больницы, и она стала говорить, что нам нужно так же. Но в России такие приемные отделения обустроить невозможно - у нас это традиционно маленькое пространство, в котором больных оформляют на госпитализацию. Там просто не оказывают медицинскую помощь. После официальных заявлений Голиковой прошло больше 10 лет, были потрачены силы, но наши больницы не изменились - просто эти бетонные коробки построены по другим планам, а организация работы местных медучреждений не соответствует тому, что министр увидела в кино про врачей. И мы до сих пор не знаем, стоит ли нашим больницам меняться в этом направлении. Конечно, есть и другие факторы перемен - например, связанные с технологиями. Допустим, появилась возможность производить тромбэктомию людям, у которых кровь перестала поступать в мозг через большую артерию. Каких-то 10 лет назад это была абсолютно экспериментальная операция, а сейчас в больших городах есть центры, где ее проводят.

То есть единой стратегии нет - есть только хаотичные действия?

Правильнее сказать, что действия власти сейчас тактические, и направлены они на обеспечение функционирования системы. Вообще, нормальное поведение любой системы в условиях сокращения ресурсов - приспособление. И тут возможны два варианта: развитие и адаптивная примитивизация. Есть отличный биологический пример: глисты, живущие в кишечнике животных, когда-то имели конечности и глаза, но постепенно приспособились к жизни в чужом организме, потеряли все лишнее и стали гладкими червями. Система здравоохранения может редуцироваться по той же схеме. Чтобы этого не случилось, нужно планомерно заниматься ее реформой. К сожалению, до недавнего времени слово «реформа» применительно к здравоохранению было под запретом, но пару месяцев назад президент вдруг употребил его, и в 2018 году некоторые спикеры тоже заговорили о «реформе здравоохранения». Впрочем, это еще ничего не значит. Пока у нас есть только так называемая стратегия развития здравоохранения на долгосрочный период , и на деле это чисто технический документ, в котором нет ничего стратегического.

Если бы вас - гипотетически - попросили проконсультировать правительство по такой стратегии, какие главные долгосрочные цели вы бы выделили?

В первую очередь нужно соотнести возможности с реально существующими средствами. Как известно, во всех российских документах, начиная с Конституции, говорится, что гражданам бесплатно доступно все. В реальности всякий больной человек и даже некоторые здоровые знают, что ситуация похожа на анекдот про льва, у которого на клетке перечислен длинный список полагающейся ему еды: «съесть-то он съест, да кто ж ему даст». Как только мы начнем выводить баланс того, что нужно, и того, что реально доступно, придется озвучить хоть и очевидные для всех, но крайне неприятные, непопулярные выводы. Но если этого не сделать, дальше и разговаривать не о чем.

Российская реакция на развитие в мире эпидемии тяжелого острого респираторного синдрома (ТОРС) все больше напоминает панику. Восточные регионы экстренно закрывают границы, санэпидслужбы издают приказы о дезинфекции всего подряд, медицинские чиновники с завидным пафосом заявляют о полной боевой готовности... Параллельно возникло оживление иного рода - можно подсуетиться и заработать на панике, предложив "спасительные" аппараты, лекарства, средства дезинфекции. Насколько оправданна эта суета, соответствуют ли реальные масштабы угрозы телодвижениям властей, уместны ли рекомендации специалистов при столь скудной информации о природе заболевания? Есть лишь одна система координат, которая позволяет ответить на эти вопросы. Это доказательная медицина, основанная на строгих научных данных. Известный эксперт в области доказательной медицины, директор Российского отделения Кокрановского сотрудничества (международной организации ученых, обобщающей результаты всех научных клинических испытаний в мире), доктор медицинских наук Василий ВЛАСОВ ответил на вопросы обозревателя Татьяны БАТЕНЕВОЙ. - Вслед за экспертами Всемирной организации здравоохранения наши специалисты рекомендуют лечить ТОРС конкретными лекарствами, весьма недешевыми. Но если ВОЗ дает рекомендации осторожно, с оговорками, наши более конкретны и безапелляционны. На чем базируется эта уверенность? - Ни на чем, вернее, на рассуждении, что теоретически эти препараты могут быть полезны. Но сейчас, когда медицина вооружена методологией испытаний лекарств, способы лечения должны определяться научным образом. То есть: мы не знаем, чем это лечить, но можем подозревать, что нужно использовать противовирусные препараты. Значит, берем три наиболее вероятных и начинаем лечить больных по случайной выборке: одних - этим, других - тем и т.д. Таким образом и выясним, какой наиболее эффективен. Но, к сожалению, лечат тем, что пришло в голову, поэтому сегодня никто не может сказать, что эти препараты действительно работают. - Но ведь специалисты знают, что и как примерно может действовать при том или ином заболевании? - Вот именно, у них есть соображения, что какие-то лекарства влияют на микроорганизм, а какие-то - на организм больного, чтобы он стал крепче и сам сопротивлялся вирусам. Но в действительности здоровый организм сделать крепче нельзя. Вот если у детей в Африке, которые очень плохо питаются, не хватает витамина А, то им достаточно давать по одной капсуле витамина в месяц - и вскоре у них резко повышается сопротивляемость инфекциям. Если у ребенка нет явного дефицита витамина, повысить его устойчивость к инфекции практически невозможно. Все эти популярные идеи, что нужно пить кефир, "чистить кишечник", есть поливитамины, обливаться холодной водой - и будешь становиться здоровее, к сожалению, не имеют под собой научной основы. - Значит, в лечении ТОРС использовать иммуномодуляторы бессмысленно? - Нет, в этом есть доля правды. Поскольку среди людей, которые попадают в больницы, всегда много таких, у кого недостаточное питание, неблагоприятные условия жизни. Эти дефициты надо восполнять. Но беда в другом: в подобной ситуации всегда появляется масса людей, которые хотят под шумок просунуть "свои" препараты. Таких препаратов (якобы иммуномодуляторов) много, но в действительности никаких доказательств их полезности нет. - А на каком основании специалисты уверенно рекомендуют конкретные противовирусные препараты для лечения ТОРС, ведь природа вируса пока до конца не выяснена? - Складывается впечатление, что эти препараты рекомендуют только потому, что их попробовали. Какова их эффективность на деле, не сообщается. Поэтому сейчас в Канаде и Гонконге, где научная база достаточна, начнут проводить нормальные испытания - пациентов будут лечить по правилам доказательной медицины. Учитывая, что заболевание острое и массовое, подобное исследование может быть выполнено очень быстро, буквально за 3-4 недели. - Что представляют собой испытания "по правилам", кто эти правила определяет? - Эти правила выработаны современной доказательной медициной, и они достаточно просты. У нас есть вопрос: помогает это лекарство или не помогает? Мы знаем, как получать ответ. Например, если просто 10 человек полечили каким-то препаратом и сказали, что у них хорошо проходил грипп, - это не результат. Потому что грипп проходит и сам по себе, и самые хорошие известные препараты уменьшают проявление его симптомов всего на одни день. Нужно обязательно сравнивать одно с другим. К примеру, продавец может предлагать вам краску как белую. Но удостовериться в ее цвете вы не можете, пока не сравнили ее со стандартом белой краски. И тогда видно, что она вовсе не белая, а желтая или серая. Наш опыт позволяет нам увидеть что-то, только когда мы сравниваем. - А сравнивать надо лекарство с плацебо, то есть пустышкой, или одно лекарство с другим? - Разные сравнения позволяют сделать разные выводы. Почему традиционно используют плацебо? Применительно к огромному количеству врачебных вмешательств прежде просто не знали, действуют они или нет. Чтобы ответить на этот вопрос, надо было сравнить их с ничем. Плацебо - это и есть ничто. Плацебо можно применять только в исследовательских целях - если мы контрольную группу не будем лечить вообще ничем, они могут почувствовать себя ущербными и начать лечиться самостоятельно этими же или другими препаратами. И результаты будут недостоверны. Второе правило "хороших" испытаний - рандомизация, то есть случайность выборки больных, буквально при помощи жребия. Потому что, если мы не будем этого делать, в одной группе могут оказаться только молодые пациенты, в другой - старые, в одной - состоятельные, в другой - бедные, в группе, получающей перспективный препарат, - наши друзья, в другой - все остальные... И это тоже повлияет на результат. - А как с позиций доказательной медицины выглядят усилия властей по предотвращению завоза к нам ТОРС - закрытие границ, дезинфекция транспорта, измерение температуры у всех прилетающих из Китая и другие меры? - Проводить дезинфекцию раствором хлорной извести в автобусах и троллейбусах Москвы практически бессмысленно. Во-первых, хлорная известь страшно неэффективна: пригодна ограниченное время, токсична, у нее небольшая активность в отношении вирусов. Во-вторых, проводить дезинфекцию впрок вообще нельзя, пока наличие вируса в транспорте, грубо говоря, не доказано. Дезинфекция - это умерщвление инфекции. Нет инфекции - нет умерщвления. - Тогда зачем все это делается? - По любимому принципу чиновников - "не стой как дурак". Точно так же можно оценить меры по закрытию границы. Не имеет никакого значения - 10 переходов будет на границе с Китаем или один. Потому что если контакт людей есть, инфекция будет принесена. Можно, конечно, полностью этот контакт прервать, но это катастрофично по последствиям как для нашего Дальнего Востока, так и для северного Китая. Насколько известно, больше ни одна страна в мире свои границы не закрывает. Можно, конечно, фильтровать и выявлять людей с температурой в аэропортах. Но когда человек заразился, обычно возникает латентная стадия, когда клинически это еще не проявляется. Температуры, насморка, кашля еще нет, а вируса в нем уже много, и он его выделяет - чихает, разговаривает, и при этом мелкие капельки слюны с вирусом вылетают. Никакая термометрия, никакие тепловизоры не смогут выявить таких людей. Кроме того, даже выздоровев, человек может на всю жизнь остаться носителем вируса и выделять его. Другая проблема - стертые формы. Обычно количество легких и стертых форм любого вирусного заболевания во много раз превышает количество тяжелых. - Значит, можно вообще ничего не предпринимать и "смиренно ждать конца"? - Почему же? Самое разумное в этой ситуации - просвещать население, разъяснять, как себя вести при тех или иных симптомах, как защищаться от заражения. А тратить большие деньги на меры, которые заведомо неэффективны, вряд ли разумно.

Кафедра управления и экономики здравоохранения. Входит в состав Формулярного комитета РАМН , Межрегиональной общественной организации «Общество специалистов доказательной медицины » (ОСДМ , президент, 2008 - наст. время), член The Society for Epidemiologic Research, International Epidemiologic Association.

Биография

В 1976 году с отличием окончил факультет подготовки авиационных врачей Военно-медицинской академии (Ленинград) по специальности «медико-профилактическое дело».

В 1988-1995 годы - начальник кафедры авиационной и космической медицины ; в 1994 году присвоено звание «профессор» по кафедре авиационной и космической медицины. В 1996-2001 годах заведовал кафедрой в Саратовском государственном медицинском университете , в 2001-2006 - профессор кафедры математического моделирования в медицине . С 2004 по 2013 - ведущий научный сотрудник, профессор Московской медицинской академии им. И. Сеченова . Начал работать в НИУ ВШЭ в 2009 году.

Входит в состав:

• Европейского комитета экспертов по медицинским исследованиям (European Advisory Committee on Health Research, EACHR, WHO Europe);
• управляющей группы (Steering group) сети ВОЗ по поддержке политики здравоохранения, опирающейся на доказательства (Evidence-informed Policy Network, EVIPNet, WHO Europe);
• международной экспертной группы при региональном управлении здравоохранения Великобритании в Вест Мидландс (Member, International advisory group, National Institute of Health Research Collaborations for Leadership in Applied Health Research and Care, NIHR CLAHRC WM, UK).
• редакционных коллегий журналов «Заместитель главного врача: лечебная работа и медицинская экспертиза» (с 2008), «Андрология и генитальная хирургия» (с 2008), «European Journal of Public Health» (с 2009), «Здравоохранение» (с 2010).

Неоднократно заявлял, что в России и СНГ активно рекламируются и используются, а также включаются в государственные списки (в частности, в российский ЖНВЛП) отечественные и импортные препараты, не обладающие доказанной эффективностью , в том числе препараты, позиционируемые как противовирусные при гриппе и ОРВИ . Среди причин он, как участник Кокрановского сотрудничества, называет то, что в России клиническими испытаниями препаратов могут заниматься лишь их разработчики (в такой ситуации публикация положительных результатов в несколько раз выше по оценкам публикаций, поданных в FDA ), предписанная российскими законами государственная экспертиза докладывает результаты лишь чиновникам, но не публикует их в обязательном порядке, а также невозможностью отзыва регистрации лекарств, не имеющих доказанной эффективности .

В 1996 г. в Саратовском государственном медицинском университете начал преподавать первый в стране обязательный курс биомедицинской этики.

Занимается . Жена, Ирина Александровна Власова - журналист. Дочь Анна Васильевна Власова - врач, редактор.

Публикации

• Власов В. В., Плавинский С. Л. Варианты лекарственного обеспечения для России: уроки стран Европы и всего мира. М. : Медиасфера, 2013.
• Власов В. В. Общая врачебная практика: национальное руководство Т. 1. М. : ГЭОТАР-Медиа, 2013.
• Власов В. В., Линденбратен А. Л., Комаров Ю. М. Основные положения стратегии охраны здоровья населения РФ на период 2013-2020 гг. и последующие годы. М. : Комитет гражданских инициатив, 2013.
• Власов В. В. Эпидемиология / Изд-е 2-е. М. : ГЭОТАР-Медиа, 2006.
• Информационные технологии для доказательной медицинской практики / Под общ. ред.: В. В. Власова. Баку, Юлдус, 2005.
• В. В. Власов. Введение в доказательную медицину. М. Медиасфера, 2001, 362 с.
• В. В. Власов. Медицина в условиях дефицита ресурсов. М. Триумф, 2000, 447 с.
• В. В. Власов. Эффективность диагностических исследований. М. Медицина, 1988, 245 с.

Напишите отзыв о статье "Власов, Василий Викторович"

Примечания

Отрывок, характеризующий Власов, Василий Викторович

– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.

В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.

По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.

Странно, что польза от скрининга вызывает ещё у кого-то сомнения.
Другой вопрос, что скрининг и диспансеризация у нас имеет "некоторые перегибы".
Как они проводились и проводятся в нашем отечестве:
Кто-то отсеял от участия в процессе неспециалистов?
Изначально врачи диагносты бывают разные:
1. нормальные профессионалы - их опыт и знания востребованы, и они не готовы сидеть "на потоке" первично не отсортированных больных. стало быть работают не в полуклиниках, а в специализированных подразделениях или в частных центрах (могут там совмещать). Они изначально не могут посредственно выполнять работу, но и не желают получать за неё символическую зарплату. У них безусловно есть неофициальный доход, потому как на их опыт и знания всегда будет спрос. Они не будут участвовать в скрининге на тех условиях, которых он проводится: обслуживать поток, но непременно качественно. Они найдут способы от него уйти.

2. Врачи-диагносты среднего уровня - почти такие же профессионалы, как первые, но неспособные отказаться от навязанных администрацией обязательных дополнительных нагрузок диспансеризации и скрининга. Так как невозможно на перевыполнении плана работать качественно - они будут допускать ошибки: не замечать патологию у своих пациентов. И чем больше будет перегруз - тем больше будет ошибок. Нравится это кому-то или нет, но так будет. Как правило, это врачи предпенсионного или уже пенсионного возраста, стремящиеся, чтобы их не выкинули на нищенскую пенсию за многолетний труд.

3. Группа - врачи по-диплому, но практических знаний и опыта у которых нет (могут быть любых возрастов, учёных степеней, званий и должностей). У нас отсутствует механизм отстранения от врачебной практики непрофессионалов. Такие и будут гнать диспансеризацию и скрининг, смотреть хоть по 500 человек (снимков) в день, давая однотипные заключения, не несущие диагностической ценности.

Очень жаль, что уважаемый президент Общества специалистов доказательной медицины, профессора Высшей школы экономики этого не понимает. Это как оценивать эффективность таблеток в целом, не сортируя их по химическому составу.

Деление врачей по степеням паршивости меня удивляет. Если кто-то где-то держит так себе врача, то значит он так себе руководитель. Что касается диспансеризации, то в том виде как она есть- это безобразие. Всё что там происходит-это неврачебная компетенция. Сбор жалоб, опрос по системам, сбор анамнеза и физикальный осмотр- этим процедурам любую сестру можно научить за 2 мес. Проблема не в образовании, а том, что академическая схема диагностики не выполняется. Нужно тупа взять и тупо исполнить и возникнет профилактика. Я во время диспансеризации три раза ходил типа на приём типа к врачу, чтоб взять направления, талончик к эндокринологу и почию ерунду. Что у нас сёстры настолько дефектны, что талончики выдавать не могу. Нет, просто при каждом заходе списывается визит в фонд ОМС,

Уважаемый Ваня, в любой области не будет хороший специалист просто так отдавать свои знания и опыт, нравится Вам это или нет.
Процесс обучения, получения знаний, опыта, навыков - затратен, и не только материально. Он требует сил, старания, мотивации и способностей. Мотивация к совершенствованию своих знаний во всех отраслях хозяйствования - отнюдь не стремление заниматься благотворительностью, мотивированной состраданием и милосердием.

В медицине отсутствует легальный способ врачу получать доход, привязанный к качеству его труда, или к тому объёму работы, который он выполняет (либо к его экономической выгоде для его учреждения). Мало того, у медиков отсутствует механизм карьерного роста в своём учреждении за профессиональные заслуги.
На этом фоне назначение руководителей медицинскими учреждениями происходит тоже без учёта их профессиональных заслуг, а только на основании их личных отношений с вышестоящими медицинскими чиновниками. Должность главнюка не выборная и врачи учреждения не могут выдвинуть своего, понимающего проблемы кандидата.
У практикующих медиков отсутствуют способы влияния на руководителей медицинскими учреждениями и на принимаемые ими решения. Распоряжение всеми средствами в медицинском учреждении единолично осуществляется главнюком. Нет закона, по которому бы главнюк был обязан фиксированный % отдать специалисту, чьим трудом средства были заработаны.

В результате главнюк заинтересован не в грамотных специалистах, которые могут уличить его в непрофессионализме, а покладистых: которые будут делать то, что им скажут: гонять больных за талонами, оформлять липовые медосмотры и "делать чёс" на диспансеризации (беря не качеством, а количеством).

Вы, как и большинство граждан нашей страны, идеализируете работу врача. Она связана с оказанием помощи, но врачи работают не во имя победы добра, а для содержания своих семей. Главнюки и медицинские чиновники - аналогично. Но пока не будут созданы механизмы, мотивирующие и тех и других к качественному труду - ничего меняться не будет.

В СМИ случаются перепечатки идиотских высказываний. Для себя нужно понимать - кто говорит. Не ведитесь на слова "президент", "доказательной", "профессор" и прочую мишуру. Этот пустозвон Власов уже как-то писал, что скрининг на рак молочных желез бесполезен, вреден и затратен.

Власов и ВШЭ. Это последователи и школа Чубайса, Кудрина, Коха, Грефа и прочих ребят. Они будут обосновывать любую чушь, отрабатывая сребреники старших единомышленников. Им главное что? Чтобы "заботливо" снизить затраты на медицину (олигархам больше достанется) и чтобы народу в стране в ближайшее время осталось как можно меньше.

pulmonet, MD , 6 апреля 2016 г. 22:51

Честно дослушала до "рака легких". Складывается впечатление, что человек или плохо владеет материалом, или не понимает о чем говорить. Остался неприятный осадок.